История обуви была легкомысленной, нелепой и экстремальной.

18.09.2024

Обувь давно затмила свою основную функцию — защиту ног. На протяжении тысяч лет обувь вызывала крайности как боли, так и удовольствия. Именно эту долгую и разнообразную историю обуви, охватывающую более 2000 лет, демонстрирует предстоящая выставка V&A. Самая старая пара, представленная на выставке, датируется Древним Египтом, в то время как более современные модели показывают, что достижения в области технологий и 3D-печати раздвинули границы того, чего технически возможно достичь с помощью обуви.

Как объект, обувь трансформировалась из своего функционального происхождения в носимое искусство. Некоторые из наиболее экстремальных моделей обуви, представленных на этой выставке, даже вызывают вопросы относительно возможности их ношения. Более современные экспонаты включают туфли Nova Захи Хадид, сконструированные с каблуком 16,5 см.

Однако головокружительные до крайности каблуки не являются современным явлением.

Головокружительные высоты

Италия эпохи Возрождения представляет собой один из самых ярких примеров экстремальной истории обуви. Венецианские женщины из высшего общества популяризировали ношение стиля, называемого chopine . Эти туфли на платформе часто изготавливались из дерева или пробки. И венецианские джентльмены 15-го века очень хотели, чтобы их жены носили эти чрезвычайно высокие туфли, по словам Элизабет Семмельхак , старшего куратора Музея обуви Bata . Это было связано с тем, что они ограничивали их подвижность — и, следовательно, по идее, они были менее склонны убегать с другими мужчинами. Действительно, очень часто этих женщин должны были сопровождать слуги, чтобы они не упали. Chopines были в среднем около пяти с половиной дюймов, но, по слухам, их высота достигала до 20 дюймов.

Высота не только указывала на социальное положение владельца, но и защищала его от грязных улиц Венеции. По мере того, как высота становилась все более экстремальной, венецианские законы о роскоши были даже введены, чтобы решить проблему нелепой природы этой обуви. В 1430 году Главный совет Венеции запретил ношение чопин, которые были выше трех с половиной дюймов в высоту. К этому моменту чопин были осуждены как оскорбление Бога, опасные как для души владельца, так и для его тела.

Хотя chopine был в значительной степени гендерно-зависимым, а экстремальная обувь обычно ассоциировалась с женщинами, мужчины исторически также были заядлыми любителями каблуков, как показывает Ребекка Шоукросс в своем историческом обзоре обуви . Это было прекрасно воплощено королем Франции Людовиком XIV, чьи туфли с красным каблуком стали символом политической верности: аристократы носили красные каблуки, чтобы продемонстрировать свою преданность королю.

Варварская красота

Прошло несколько сотен лет, и несколько варварская природа обуви была далеко не забыта. В 1937 году Магритт написал картину « Красная модель», которая стала примером довольно неестественной связи между обувью и ногой. Центральным элементом картины является пара изношенных кожаных ботинок, которые сливаются с образом человеческих ног.

Эта мучительная сторона обуви выходит на первый план в экспозиции благодаря присутствию лотосовых туфель и исторической практике бинтования ног. Бинтование ног, когда-то символ красоты и социального положения, было запрещено в Китае в 1911 году. Традиционный и экстремальный обычай связывания и ношения лотосовых туфель имел культурное значение и гарантировал, что женщины смогут найти подходящих мужей. Традиционно ноги бинтовали с раннего возраста, задержка роста, поскольку маленькая ступня и, как следствие, ограниченная подвижность были признаком большой красоты.

Появление фетиш-обуви в конце 19 века привнесло новое измерение в болезненный, но приятный опыт ношения обуви. Фетиш-обувь определялась преувеличенной высотой каблука: облаченная в обувь нога становилась таинственным, но мощным оружием.

Например, в 1910 году журнал Photo Bits, посвященный мягкой порнографии, опубликовал серию статей: «Патентованные парализующие педальные опоры Пегги Пэджет». Это были 18-дюймовые каблуки. Стесненная узким и очень высоким башмаком, нога испытывала чувство сильной боли, уравновешиваемое удовольствием от возбуждения воображения как носящего, так и наблюдателя.

Интерес к фетиш-обувь поддерживался обилием популярной литературы того времени, что еще больше подогревало связь обуви с эротикой. Эта обувь, в некотором смысле, представляла собой объективацию женственности и позже разожгла продолжающиеся дебаты между обувью как метафорами расширения прав и возможностей или подчинения.

Эти исторические примеры обуви могут показаться экстремальными и даже нелепыми. Но все они были разработаны и носились, чтобы отразить ряд различных культурных и социальных значений. Через представление долгой, значимой и иногда экзотической истории V&A показывает, как обувь — хотя она может показаться легкомысленной или нелепой — стала восприниматься как серьезный объект культурного отсчета. Сегодня экстремальная обувь таких дизайнеров, как Кристиан Лубутен, является неотъемлемой частью мейнстримной культуры. Женщины по-прежнему часто готовы терпеть боль ради удовольствия.